Что есть красота? Какова подлинная мера ценностей в жизни и искусстве? Что происходит с человеком в этом вечно движущемся, меняющемся мире? Испокон веков волнуют эти вопросы художников — людей, стремящихся увидеть и показать людям смысл бытия.

В сущности, каждое произведение искусства так или иначе содержит в себе посильный ответ автора на эти вопросы. И быть может, особенно остро звучат они ныне. Над этими проблемами напряженно бьется наша мысль; ищет утверждения в истине наше сердце. Вдумчиво анализируя действительность, творчески осваивая духовный опыт человечества в масштабе всей его истории, современники создают все новые и новые образы чувствования, понимания мира.

В сложной и многообразной художественной жизни нашей страны Андрею Андреевичу Мыльникову принадлежит видное место. Он давно и широко известен своими работами в монументальной и станковой живописи, успешно занимается графикой, скульптурой, декоративно-прикладным искусством. Вместе с тем его творчество, несомненно, обладает внутренним единством, цельностью. Мыльников занимает свою, вполне определенную человеческую позицию, дает свои ответы на вечные вопросы искусства. Пожалуй, наиболее отчетливо воплощены они в живописных полотнах мастера.

На общем фоне советского искусства 1960-х годов, когда многие художники сосредоточили свое внимание на изображении неприкрашенной действительности, на том, «что есть», работы Мыльникова выделялись тем, что в них присутствовало сознание идеала того, что «должно быть». В нашей живописи он явился своего рода хранителем, даже ревнителем «отрадного», того, «чем люди живы». Что это значит? В чем основа мироощущения, а значит и творчества художника?

Портрет «Верочка» (1964) композиционно и в своей образной основе напоминает «Девочку с персиками» В. А. Серова. Но для внимательного взгляда очевидно, что полотно Мыльникова своеобразно. Оно исполнено в индивидуальной живописной манере. В нем нет материальной весомости, присущей красочному строю произведений Серова. Высвобожден цвет — главная стихия искусства Мыльникова. «Верочка» буквально излучает искреннее, светлое, хрупкое в своей безмятежной доверчивости чувство радости жизни. Предощущение счастья, единение милого юного существа с весной, нежной зеленью листвы, солнцем переданы трепетной, «дышащей» тканью чистых красок, легко нанесенных на просвечивающий белый холст. Это не подражание Серову. Нельзя подражать доброте, любви к людям, полноте ощущения жизни. Их надо иметь в собственной душе. Мыльников просто открывает для себя в современности то чувство «отрадного», которым некогда был вдохновлен Серов на создание своего поэтического образа. Оно, надо думать, не потеряло своей истинности, абсолютной красоты и в наши дни. Здесь проявляется важнейшая особенность искусства Мыльникова: он — поэт, то есть человек, стремящийся — как говорил Блок — «превратить шум в музыку», поверяющий гармонию мира сердцем, сохранившим способность прозревать красоту, человечность сквозь оболочку временных несовершенств и отталкивающих сторон жизни. Большинство картин Мыльникова — поэтические формулы душевных состояний, просветляющих, очищающих человека, возвращающих ему хоть на миг естественное, любовное приятие жизни. Художник обнажает сущность искусства живописи как воплощение духовности в зримых образах. Оттенки цвета в его картинах — это оттенки чувств, вступающих во взаимодействие, в определенную гармонию. Отсюда — особая эмоциональность, музыкальность его работ. Причем Мыльникову абсолютно чуждо стремление быть во что бы то ни стало не похожим

на других, оригинальным. «Искусство есть средство единения людей в добре»,— сказал Лев Толстой» — один из любимейших писателей художника. Мыльников открыто, иной раз даже подчеркнуто, утверждает завораживающую силу лирического начала в искусстве, породившего высшие достижения в мировой живописи и литературе. Венецианов, Серов, Петров-Водкин, Матисс, Эль Греко—эти и многие другие имена вспоминаются перед полотнами художника, тем самым приобщая зрителя к сопереживанию чувства красоты, расширяя сферу ассоциаций, углубляя смысл образов.

В картинах 1960-х годов Мыльников, открывший для себя простую и вечную истину отрадного чувства единения с природой и людьми в добре, вновь и вновь воплощал это чувство, то, что «должно быть». Не созерцательно-умозрительная, философски остраненная, а подлинная, органически присущая натуре художника любовь к «живой жизни» отличает эти работы.

Чудесна по весенней приподнятости, пленительной свежести ощущений картина «Мастерская в Мартышкино» (1966), где тонкие фигурки девушек в сиреневых платьях, изящный букет солнечножелтых цветов словно тают в прохладном, напоенном светом воздухе. Чисто русской задушевностью, сердечностью отличается полотно «Веранда» (1965), посвященное вечной теме материнства. По-своему характерной для Мыльникова представляется работа «Белая ночь. Портрет жены» (1959), где образ близкого художнику человека раскрывается в слиянии с чуть настороженной, элегической грустью природы. В пейзажах этого времени Мыльников стремится познать природу, бережно и любовно, не «навязывая» ей субъективных представлений. Подобно мастерам конца XIX — начала XX века он умеет ощутить себя ее частью, подчиниться ее ритмам, ее законам. Художник исходит из данного состояния дня, проникается его переменчивостью, «настроением». То это унылый, пасмурный, осенний день («Осенняя дорога», 1966), то спокойная и светлая деревенская русская зима («Зима на даче», 1956).

Наиболее значительными станковыми произведениями Мыльникова в 1960-е годы стали «Сестры» (1967) и «Лето» (1969). В этих полотнах-фресках, быть может, с наибольшей силой выразился основной пафос, главный смысл творчества Мыльникова: «Светить, чтобы мир людей становился все радостнее и счастливее... Еще более чутко прислушиваться к биению сердца нашего великодушного народа и никогда не терять с ним живительной связи»*. Красным, синим, зеленым — всеми цветами радуги сияет мир на этих холстах художника. Обе работы — своего рода монументальное признание в любви к жизни, к Родине, к красоте простых и ясных бесхитростных человеческих отношений.

Среди золота земли и лазури отраженного в воде неба являются нам «Сестры». Они чисты и прекрасны, как Вера, Надежда, Любовь. Порыв к идеальному, «иконному» воплощению основ человечности определяет живописный строй произведения, смелую и сильную, праздничную звучность цветовой оркестровки, композицию, расширяющую значение образов, выводящую обыденную сцену на орбиту вечности.

В картине «Лето» предметом поэтического осознания становится быт. На берегу залива женщины загорают, купают детей, играют с ними, стирают, развешивают белье. Самые, казалось бы, обычные, привычные, естественно присущие человеческой жизни радости и хлопоты, часто не замечаемые нами. Но художник благоговейно фиксирует изящество поз, как бы замедляет ритмы плавных движений, выверенных веками, и открывает в незамысловатой сцене особую значительность, какую- то ритуальную, магическую красоту. Реальность, очищенная от случайностей, предстает в его творчестве как мечта о счастливом будущем. Перед нами — претворенное в поистине артистическую, музыкальную многоцветную живопись размышление о том, что за будничными, суетными подробностями быта таится Бытие.

Но жизнь сложна: определение истоков красоты, идеала требует и наиболее глубокого их осмысления в исторической перспективе. В наше время издревле сложившиеся, народные меры ценностей, вечные истины сталкиваются с понятиями, вырабатываемыми цивилизацией.

В самом конце 1960-х годов характер живописи Мыльникова меняется. Она часто теряет солнечную ясность, обретая известную драматичность: уплотняется пространство, напряженными становятся цветовые сочетания, фактура обретает нервный, иногда какой-то «колючий» характер. Если в «Новгородском пейзаже» (1969) передано то прекрасное, что роднит нашу современность с исконной красотой русской земли, то в работе «На Волхове» (того же года) выявлен момент дисгармонии. Пейзажный жанр становится у художника формой излияния накопившихся представлений о современных духовных отношениях человека и Земли. Мыльников часто повторяет элементарный, казалось бы, мотив: холм, с которого, колеблясь на ветру, деревья тянутся острыми сучьями к холодному весеннему небу. На пустынных косогорах — одинокие маленькие фигурки людей. Эти виды природы исполнены с тем жадным, самозабвенным, почти болезненным чувством, которое охватывает человека, ненадолго вырвавшегося из шумного и грозного мира города, чтобы хоть на миг прикоснуться к первородной тишине. В такие минуты сочная зелень травы, листьев, чернота ветвей, влажность воздуха, безмерность светящегося пространства будоражат, царапают душу. Последние работы Мыльникова попождены духовной, нравственной атмосферой 1970-х годов, гражданской тревогой об утрате традиционной красоты, связи с землей, теми раздумьями о судьбе «отрадного», которыми вызваны к жизни и многие лучшие создания нашей литературы (вспомним произведения В. Шукшина, В. Белова, Ф. Абрамова и других).

Теперь Мыльников часто обращается к жанру сочиненного, то есть выполненного без натуры натюрморта, как к лучшему средству выразить сложность мироощущения, отношения художника к действительности. Сквозь мир предметов, через яркие их краски, свидетельствующие о прежнем пристрастии художника к чувственной, живописной прелести мира, просвечивает время, его драматизм, его эмоциональная напряженность. Изображенные предметы словно не находят для себя определенного устойчивого положения, как бы приходят в движение. Эти работы очень интересны своим психологизмом, скрыто нагнетаемой динамикой чувств (натюрморт «Черный штоф», 1972; «Натюрморт с красным перцем», 1972 и другие).

В акварели «На прогулке» (1973) «зажженное» в центре листа предельно интенсивное красочное пятно определяет всю яркость, напряженность передачи чувства счастливой минуты. Словно бы возбужденный цвет передает обостренность восприятия художником жизни, ее непостоянства.

В вариантах картины «Сон», над которой Мыльников работает уже несколько лет, он стремится выразить нечто современное через прекрасный, отшлифованный веками миф о гармонии чистого, естественного человека с природой. Это не уход от действительности, а новая попытка на основе жизненных впечатлений, размышлений передать обобщенное представление о высшем смысле бытия, соотнести опыт современности с духовными ценностями, выношенными человечеством за многие столетия. Нагота телесная — здесь нагота духовная, незащищенность, открытость «вечно женственного», красоты перед лицом жизни. Показательно, что в этих работах музыка образов носит не совсем уверенный, неспокойный, почти тревожный характер.

Картина «Перед грозой» (1974) композиционно напоминает более раннюю: «Лето». Но сочетание резкой желтизны фигур, мрачной мглы чернозеленых деревьев и грозового неба, неопределенность освещения вызывают чувство, наполняющее человека при надвигающейся опасности, угрозе катастрофы.

Неожиданным для Мыльникова, на первый взгляд, может показаться полотно «Прощание», представленное на выставке в дни празднования тридцатилетнего юбилея Победы нашего народа в Великой Отечественной войне. Но это только поначалу. В этом произведении, быть может, с особенной силой, даже в ущерб эстетической гармонии картины, выразил художник то главное, что волнует и мучает его сейчас; ведь «явления войны как бы повторяются и в мирной жизни». Мыльников сам когда-то строил доты под Ленинградом, участвовал в ополчении, оплакивал погибших друзей. Война понята, пережита им как страшное, черное зло, как надрывная и бессильная мука Матери-Земли, провожающей своих сыновей навстречу ржавой смерти. Война рвет нормальные, естественные связи людей, отчуждает их от родной красоты. Образный строй картины — многосложен. Непередаваемы боль в поблекших от горя глазах Матери, «выражение» ее заскорузлых, натруженных рук. Черным дымом пожарищ окружены дома, светлое озеро, зеленые поля, белеющая вдали церковь — символ привязанности к родной земле.

Порой кажется, что некоторым произведениям художника чуть-чуть не хватает пластической завершенности, особой «сделанности». Сказывается, очевидно, традиционная русская неудовлетворенность уже найденным, отсутствие самодовольной веры в свою единоличную правоту. Ведь перед Мыльниковым стоит очень сложная задача — сохранить идеал, столь дорогую искренность чувства, неся их через треволнения века, вопреки некоторым антипоэтическим тенденциям наших дней. На этом пути — много трудностей, в частности — опасность впасть в салонную красивость, абстрактный гуманизм. Но искусство художника развивается естественно и закономерно, пафос его работ обоснован жизненно и художественно. «Идеи-чувства», воплощенные в его картинах, наполнены серьезным нравственным содержанием.

Андрей Андреевич Мыльников — один из тех художников, которые верны высокому этосу русской культуры, для которых важно, в первую очередь, не КАК, а ЧТО сказать людям. Главный смысл его творчества — показать людям, что Прекрасное — рядом; оно, наконец, в душе каждого из нас, только надо быть верными Родине, Добру, Красоте, Истине.

Владимир Петров